Стихи классиков о матери

Марина Цветаева Маме

В старом вальсе штраусовском впервые
Мы услышали твой тихий зов,
С той поры нам чужды все живые
И отраден беглый бой часов.

Мы, как ты, приветствуем закаты,
Упиваясь близостью конца.
Все, чем в лучший вечер мы богаты,
Нам тобою вложено в сердца.

К детским снам клонясь неутомимо,
(Без тебя лишь месяц в них глядел!)
Ты вела своих малюток мимо
Горькой жизни помыслов и дел.

С ранних лет нам близок, кто печален,
Скучен смех и чужд домашний кров…
Наш корабль не в добрый миг отчален
И плывет по воле всех ветров!

Все бледней лазурный остров — детство,
Мы одни на палубе стоим.
Видно грусть оставила в наследство
Ты, о мама, девочкам своим!

И. Бунин Матери

Я помню спальню и лампадку,
Игрушки, теплую кроватку
И милый, кроткий голос твой:
«Ангел-хранитель над тобой!»
Ты перекрестишь, поцелуешь,
Напомнишь мне, что он со мной,
И верой в счастье очаруешь…
Я помню, помню голос твой!
Я помню ночь, тепло кроватки,
Лампадку в сумраке угла
И тени от цепей лампадки…
Не ты ли ангелом была?

Сергей Есенин ПИСЬМО МАТЕРИ

Ты жива еще, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет.

Пишут мне, что ты, тая тревогу,
Загрустила шибко обо мне,
Что ты часто xодишь на дорогу
В старомодном ветxом шушуне.

И тебе в вечернем синем мраке
Часто видится одно и то ж:
Будто кто-то мне в кабацкой драке
Саданул под сердце финский нож.

МОЛИТВА МАТЕРИ

Сергей Есенин

На краю деревни старая избушка,
Там перед иконой молится старушка.


Молитва старушки сына поминает,
Сын в краю далеком родину спасает.


Молится старушка, утирает слезы, 
А в глазах усталых расцветают грезы.


Видит она поле, поле перед боем,
Где лежит убитым сын ее героем.


На груди широкой брызжет кровь, что пламя, 
А в руках застывших вражеское знамя.


И от счастья с горем вся она застыла, 
Голову седую на руки склонила.


И закрыли брови редкие сединки, 
А из глаз, как бисер, сыплются слезинки.

ВОТ КАКАЯ МАМА!

Елена Благинина

Мама песню напевала,
Одевала дочку,
Одевала-надевала
Белую сорочку.

Белая сорочка –
Тоненькая строчка.
Мама песенку тянула,
Обувала дочку,
По резинке пристегнула
К каждому чулочку.

Светлые чулочки
На ногах у дочки.

Мама песенку допела,
Мама девочку одела:
Платье красное в горошках,
Туфли новые на ножках…

Вот как мама угодила.
К Маю дочку нарядила.
Вот какая мама –
Золотая прямо!

«КТО ВАС, ДЕТИ, БОЛЬШЕ ЛЮБИТ…»

Агния Барто

Кто вас, дети, больше любит,
Кто вас нежно так голyбит
И заботится о вас,
Hе смыкая ночью глаз?
— «Мама дорогая».
Колыбель кто вам качает,
Кто вам песни напевает,
Кто вам сказки говоpит
И игpyшки вам даpит?
— «Мама золотая».
Если, дети, вы ленивы,
Hепослyшны, шаловливы,
Что бывает иногда, -
Кто же слёзы льет тогда?
— «Всё она, pодная».

РАЗГОВОР С МАМОЙ

Агния Барто

Сын зовёт: „Агу, агу!" -
Мол, побудь со мною.
А в ответ: — Я не могу,
Я посуду мою.


Но опять: „Агу, агу!" - 
Слышно с новой силой.
И в ответ: — Бегу, бегу,
Не сердись, мой милый!

МАМА

Юрий Энтин

Мама - первое слово,
Главное слово в каждой судьбе.
Мама жизнь подарила,
Мир подарила мне и тебе.

Так бывает - ночью бессонною
Мама потихоньку всплакнет,
Как там дочка, как там сынок ее -
Лишь под утро мама уснет.

Мама - первое слово,
Главное слово в каждой судьбе.
Мама землю и небо,
Жизнь подарила мне и тебе.

Так бывает - если случится вдруг
В доме вашем горе-беда,
Мама - самый лучший, надежный друг -
Будет с вами рядом всегда.

Мама - первое слово,
Главное слово в каждой судьбе
Мама жизнь подарила,
Мир подарила мне и тебе.

Так бывает - станешь взрослее ты
И, как птица, ввысь улетишь,
Кем бы ни был, знай, что для мамы ты -
Как и прежде, милый малыш.

Мама - первое слово,
Главное слово в каждой судьбе
Мама жизнь подарила,
Мир подарила мне и тебе.

ПЕСНЯ О ЛЕНИНГРАДСКОЙ МАТЕРИ

Ольга Берггольц

Вставал рассвет балтийский
ясный
когда воззвали рупора:
— Над нами грозная опасность.
Бери оружье, Ленинград! -
А у ворот была в дозоре
седая мать двоих бойцов,
и дрогнуло ее лицо,
и пробежал огонь во взоре.
Она сказала:
— Слышу, маршал.
Ты обращаешься ко мне.
Уже на фронте сын мой старший,
и средний тоже на войне.
А младший сын со мною рядом,
ему семнадцать лет всего,
но на защиту Ленинграда
я отдаю теперь его.
Иди мой младший, мой любимый,
зови с собой своих друзей.
...На бранный труд, на бой, на муки,
во имя права своего,
уходит сын, целуя руки,
благословившие его.
И, хищникам пророча горе,
гранаты трогая кольцо, -
у городских ворот в дозоре
седая мать троих бойцов.

РАЗЛУКА

Агния Барто


Все я делаю для мамы: 
Для нее играю гаммы,
Для нее хожу к врачу,
Математику учу.
Все мальчишки в речку лезли,
Я один сидел на пляже,
Для нее после болезни
Не купался в речке даже.
Для нее я мою руки,
Ем какие-то морковки…
Только мы теперь в разлуке,
Мама в городе Прилуки
Пятый день в командировке.
И сегодня целый вечер
Что-то мне заняться нечем!
И наверно по привычке
Или, может быть, от скуки
Я кладу на место спички
И зачем-то мою руки.
И звучат печально гаммы
В нашей комнате. Без мамы.

ТРУДНЫЙ ПУТЬ

Эмма Мошковская


Я решил и отправляюсь, 
Я иду в этот трудный путь.
Я иду в соседнюю комнату,
Где молча сидит моя мама.
И придётся открыть дверь
И сделать шаг... и ещё
И еще, может десять, десять шагов!
И тихо к ней подойти,
И тихо сказать: "прости..."
Есть мужество стоять под выстрелом,
Под прорезью прицела тонкого,
Есть мужество решенья быстрого,
И мужество терпенья долгого.
А есть ещё такое мужество,
Что может быть других важнее.
Когда не в силах больше мучаться
Приходишь к нему иль ней.
Я был не прав, не прав до ужаса,
Прости меня и мне доверься
И отогреет это мужество
Тобой обиженное сердце.

ПЕРЕМЫЛ БЫ ЧАШКИ, ЛОЖКИ…

Эдуард Успенский

Если был бы я девчонкой -
Я бы время не терял!
Я б на улице не прыгал,
Я б рубашки постирал,
Я бы вымыл в кухне пол,
Я бы в комнате подмел,
Перемыл бы чашки, ложки,
Сам начистил бы картошки,
Все свои игрушки сам
Я б расставил по местам!
Отчего я не девчонка?
Я бы маме так помог!
Мама сразу бы сказала:
"Молодчина ты, сынок!"

РАЗГОВОР С ДОЧКОЙ

Агния Барто

- Мне не хватает теплоты, -
Она сказала дочке.
Дочь удивилась: - Мерзнешь ты
И в летние денечки?

- Ты не поймешь, еще мала, - 
Вздохнула мать устало.
А дочь кричит: - Я поняла! -
И тащит одеяло. 
 

МАТЬ

Аполлон Майков


Бедный мальчик! Весь в огне 
Всё ему неловко!
Ляг на плечико ко мне, -
Прислонись головкой!


Я с тобою похожу... 
Подреми, мой мальчик,
Хочешь, сказочку скажу:
Жил-был мальчик с пальчик...


Нет? Не хочешь?.. Сказки - вздор 
Песня лучше будет...
Зашумел сыр-темен бор,
Лис лисичку будит;


Во сыром темном вору... 
Тише! засыпает...
Словно птенчик, все в жару
Губки открывает...


“Во сыром бору” поет 
Мать и ходит, ходит...
Тихо, долго ночь идет...
Ночь уж лень выводит.


Мать поет... рука у ней 
Затекла, устала,
И не раз слезу с очей
Бедная, роняла...


И едва дитя, в жару, 
Вздрогнув, встрепенётся
"Во темном-сыром бору" - 
Снова разлается,


Отклони удар, уйди, 
Смерть с своей косою!
Мать дитя с своей груди
Не отдаст без бою!

МАТЕРИ 

Иван Бунин

Я помню спальню и лампадку,
Игрушки, теплую кроватку
И милый, кроткий голос твой:
«Ангел-хранитель над тобой!»
Ты перекрестишь, поцелуешь,
Напомнишь мне, что он со мной,
И верой в счастье очаруешь...
Я помню, помню голос твой!
Я помню ночь, тепло кроватки,
Лампадку в сумраке угла
И тени от цепей лампадки...
Не ты ли ангелом была?

БЕРЕГИТЕ МАТЕРЕЙ

Расул Гамзатов

Воспеваю то, что вечно ново,
И хотя совсем не гимн пою, 
Но в душе родившееся слово, 
Обретает музыку свою. 
И, своей не подчиняясь воле, 
Рвется к звездам, ширится окрест… 
Музыкою радости и боли 
Он гремит - души моей оркестр. 
Но когда скажу сейчас впервые 
Это Слово - Чудо, Слово - Свет, - 
Встаньте, люди! 
Павшие, живые! 
Встаньте, дети наших бурных лет! 
Встаньте, сосны векового бора! 
Встаньте, распрямитесь стебли трав! 
Встаньте, все цветы! И встаньте горы! 
Небо на плечах своих подняв. 
Встаньте все и выслушайте стоя, 
Сохраненные во всей красе 
Слово это - древнее, святое! 
Распрямитесь! Встаньте!.. Встаньте все! 
Как леса встают с зарею новой, 
Как травинки рвутся к солнцу в высь, 
Встаньте все, заслышав это слово, 
Потому что в слове этом - жизнь. 
Слово это зов и заклинанье, 
В этом слове - сущего душа. 
Это искра первого сознанья, 
Первая улыбка малыша 
Слово это пусть всегда пребудет 
И, пробившись сквозь любой затор 
Даже в каменных сердцах пробудит 
Заглушенный совести укор. 
Слово это сроду не обманет 
В нем сокрыто жизни существо. 
В нем исток всего. 
Ему конца нет. 
Встаньте! 
Я произношу его: 
"Мама"!

ПОСИДИМ В ТИШИНЕ

Елена Благина 

Мама спит - она устала… 
Ну и я играть не стала!
Я волчка не завожу,
А уселась и сижу.
Не шумят мои игрушки,
Тихо в комнате пустой,
А по маминой подушке
Луч крадется золотой.
И сказала я лучу:
"Я тоже двигаться хочу,
Я бы многого хотела:
вслух читать и мяч катать,
Я бы песенку пропела,
Я б могла похохотать!
Да мало ль я чего хочу!
Но мама спит и я молчу".
Луч метнулся по стене,
А потом скользнул ко мне.
"Ничего - шепнул он будто, 
посидим и в тишине".

ПИСЬМО К МАТЕРИ 

Сергей Есенин

Ты жива еще моя старушка? 
Жив и я. Привет тебе привет! 
Пусть струится над твоей избушкой 
Тот вечерний несказанный свет 
Пишут мне, что ты, тая тревогу 
Загрустила шибко обо мне, 
Что ты часто ходишь на дорогу 
В старомодном ветхом шушуне. 
И тебе в вечернем синем мраке 
Часто видится одно и то ж 
Будто кто-то мне в кабацкой драке 
Саданул под сердце финский нож 
Ничего, родная, успокойся. 
Это только тягостная бредь 
Не такой уж горький я пропойца, 
Чтоб тебя не видя, умереть. 
Я по-прежнему такой же нежный 
И мечтаю только лишь о том, 
Чтоб скорее от тоски мятежной 
Воротиться в низенький наш дом 
Я вернусь, когда раскинет ветви 
По-весеннему наш белый сад 
Только ты меня уж на рассвете 
Не буди, как восемь лет назад 
Не буди, того, что отмечталось 
Не волнуй того, что не сбылось 
Слишком раннюю утрату и усталость 
Испытать мне в жизни привелось. 
И молиться не учи меня. Не надо! 
К старому возврата больше нет 
Ты одна мне помощь и отрада 
Ты одна мне несказанный свет. 
Так забудь же про свою тревогу, 
Не грусти так шибко обо мне. 
Не ходи так часто на дорогу 
В старомодном ветхом шушуне.

УХОДЯТ МАТЕРИ ОТ НАС

Евгений Евтушенко

Уходят наши матери от нас,
Уходят потихонечку, на цыпочках,
А мы спокойно спим, едой насытившись,
Не замечая этот страшный час.
Уходят наши матери от нас не сразу, нет,
Нам это только кажется, что сразу.
Они уходят медленно и странно,
Шагами маленькими по ступеням лет
Все удаляются они, все удаляются.
К ним тянется очнувшись ото сна,
Но руки вдруг о воздух ударяются - 
В нем выросла стеклянная стена!
Мы опоздали. Пробил страшный час.
Глядим мы со слезами постоянными,
Как тихими суровыми колоннами
Уходят наши матери от нас...

БЕРЕГИТЕ МАТЕРЕЙ

Расул Гамзатов

"Знайте, люди , нет страшнее скорби,
Чем расстаться с матерью своей! 
Трудно жить навеки мать утратив, 
Нет счастливей тех, чья мать жива! 
Именем моих погибших братьев 
Вслушайтесь - молю! - в мои слова! 
Как бы ни манил нас бег событий, 
Как ни влек бы в свой водоворот, 
Пуще глаза маму берегите, 
От обид, от тягот, от забот. 
Боль за сыновей - подобно мелу 
Выбелит ей косы добела. 
Если даже сердце очерствело, 
Дайте маме капельку тепла! 
Если стали сердцем вы суровы 
Будьте, дети, ласковее с ней, 
Берегите мать от злого слова. 
Знайте, дети ранят всех больней! 
Если ваши матери устали, 
Добрый отдых вы им дать должны... 
Берегите их от черных шалей! 
Мать уйдет - и не изгладить шрама, 
Мать умрет, и боли не унять... 
Заклинаю: берегите маму! 
Дети мира, берегите мать! 
Чтобы в душу не проникла плесень, 
Чтоб не стала наша жизнь темна, 
Чтобы не забыть прекрасных песен, 
Тех, что в детстве пела нам она!

МАТЕРИ 

Расул Гамзатов

Мальчишка горский, я несносным 
Слыл неслухом в кругу семьи 
И отвергал с упрямством взрослым 
Все наставления твои. 
Но годы шли, и к ним причастный, 
Я не робел перед судьбой, 
Зато теперь робею часто, 
Как маленький, перед тобой. 
Вот мы одни сегодня в доме, 
Я боли в сердце не таю 
И на твои клоню ладони 
Седую голову свою. 
Мне горько, мама, грустно, мама, 
Я — пленник глупой суеты, 
И от меня так в жизни мало 
Вниманья чувствовала ты. 
Кружусь на шумной карусели. 
Куда-то мчусь, но вдруг опять 
Сожмется сердце: «Неужели, 
Я начал маму забывать?» 
А ты с любовью, не с упреком, 
Взглянув тревожно на меня, 
Вздохнешь, как будто ненароком, 
Слезинку тайно оброня. 
Звезда, сверкнув на небосклоне, 
Летит в конечный свой полет. 
Тебе твой мальчик на ладони 
Седую голову кладет.

МАМА ПОЕТ

Агния Барто

Мама по комнатам
В фаpтyке белом
Hетоpопливо пpойдёт,
Ходит по комнатам,
Занята делом
И, междy делом,
Поёт.

Чашки и блюдца
Пеpемывает,
Мне yлыбнyться
Hе забывает
И напевает.

Hо вот сегодня
Голос знакомый
Словно совсем и не тот.
Мама по-пpежнемy
Ходит по домy,
Hо по-иномy поёт.

Голос знакомый
С особенной силой
Вдpyг зазвyчал в тишине.
Добpое что-то
В сеpдце вносил он...
Hе pазpеветься бы мне.

Я МАМУ МОЮ ОБИДЕЛ

Эмма Мошковская

Я мамy мою обидел,
Тепеpь никогда-никогда
Из домy вместе не выйдем,
Hе сходим с ней никyда.

Она в окно не помашет,
И я ей не помашy,
Она ничего не pасскажет,
И я ей не pасскажy...

Возьмy я мешок за плечи,
Я хлеба кyсок найдy,
Hайдy я палкy покpепче,
Уйдy я, yйдy в тайгy!

Я бyдy ходить по следy,
Я бyдy искать pyдy
И чеpез бypнyю pекy
Стpоить мосты пойдy!

И бyдy я главный начальник,
И бyдy я с боpодой,
И бyдy всегда печальный
И молчаливый такой...

И вот бyдет вечеp зимний,
И вот пpойдёт много лет,
И вот в самолёт pеактивный
Мама возьмёт билет.

И в день моего pожденья
Тот самолёт пpилетит,
И выйдет оттyда мама,
И мама меня пpостит.

А Проофьев.

Борьбою наш день обозначен, 
Так зрим её облик и жест. 
...А матери всё ещё плачут 
И в дни всенародных торжеств! 

Есть песни, что схвачены гневом, 
И есть, чтобы жить веселей. 
...А матери слышат в распевах 
В любых голоса сыновей. 

Так будет до смерти до самой 
Кровавый мерещиться бой... 
О милые русские мамы, 
Лиха безысходная боль! 
1966

С. Есенин

Пахнет рыхлыми драченами,
У порога в дежке квас,
Над печурками точеными
Тараканы лезут в паз.
Вьется сажа над заслонкою,
В печке нитки попелиц,
А на лавке за солонкою -
Шелуха сырых яиц.
Мать с ухватами не сладится,
Нагибается низко,
Старый кот к махотке крадется
На парное молоко.
Квохчут куры беспокойные
Над оглоблями сохи,
На дворе обедню стройную
Запевают петухи.
А в окне на сени скатые,
От пугливой шумоты,
Из углов щенки кудлатые
Заползают в хомуты. 
 

А.Фет.

В темноте, на треножнике ярком
Мать варила черешни вдали...
Мы с тобой отворили калитку
И по темной аллее пошли.
Шли мы розно. Прохлада ночная
Широко между нами плыла.
Я боялся, чтоб в помысле смелом
Ты меня упрекнуть не могла.
Как-то странно мы оба молчали
И странней сторонилися прочь...
Говорила за нас и дышала
Нам в лицо благовонная ночь.
 

К. Рылеев.

Не отравляй души тоскою,
Не убивай себя: ты мать;
Священный долг перед тобою
Прекрасных чад образовать.
Пусть их сограждане увидят
Готовых пасть за край родной,
Пускай они возненавидят
Неправду пламенной душой,
Пусть в сонме юных исполинов
На ужас гордых их узрим
И смело скажем: знайте, им
Отец Столыпин, дед Мордвинов.
Май 1825

Н. Некрасов

Стихи о матери

Внимая ужасам войны,
При каждой новой жертве боя
Мне жаль не друга, не жены,
Мне жаль не самого героя...
Увы! утешится жена,
И друга лучший друг забудет,
Но где-то есть душа одна -
Она до гроба помнить будет!
Средь лицемерных наших дел
И всякой пошлости и прозы
Одни я в мир подсмотрел
Святые, искренние слезы -
То слезы бедных матерей!
Им не забыть своих детей,
Погибших на кровавой ниве,
Как не поднять плакучей иве
Своих поникнувших ветвей...

Я. Смеляков

Вот опять ты мне вспомнилась, мама,
и глаза твои, полные слез,
и знакомая с детства панама
на венке поредевших волос.
Оттеняет терпенье и ласку
потемневшая в битвах Москвы
материнского воинства каска —
украшенье седой головы.
Все стволы, что по русским стреляли,
все осколки чужих батарей
неизменно в тебя попадали,
застревали в одежде твоей.
Ты заштопала их, моя мама,
но они все равно мне видны,
эти грубые длинные шрамы —
беспощадные метки войны...
Дай же, милая, я поцелую,
от волненья дыша горячо,
эту бедную прядку седую
и задетое пулей плечо.
В дни, когда из окошек вагонных
мы глотали движения дым
и считали свои перегоны
по дорогам к окопам своим,
как скульптуры из ветра и стали,
на откосах железных путей
днем и ночью бессменно стояли
батальоны седых матерей.
Я не знаю, отличья какие,
не умею я вас разделять:
ты одна у меня, как Россия,
милосердная русская мать.
Это слово протяжно и кратко
произносят на весях родных
и младенцы в некрепких кроватках
и солдаты в могилах своих.
Больше нет и не надо разлуки,
и держу я в ладони своей
эти милые трудные руки,
словно руки России моей.
   С. Есенин . Возвращение на Родину

ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ
Я посетил родимые места,
Ту сельщину,
Где жил мальчишкой,
Где каланчой с березовою вышкой
Взметнулась колокольня без креста.
Как много изменилось там,
В их бедном, неприглядном быте.
Какое множество открытий
За мною следовало по пятам.
Отцовский дом
Не мог я распознать:
Приметный клен уж под окном не машет,
И на крылечке не сидит уж мать,
Кормя цыплят крупитчатою кашей.
Стара, должно быть, стала...
Да, стара.
Я с грустью озираюсь на окрестность:
Какая незнакомая мне местность!
Одна, как прежняя, белеется гора,
Да у горы
Высокий серый камень.
Здесь кладбище!
Подгнившие кресты,
Как будто в рукопашной мертвецы,
Застыли с распростертыми руками.
По тропке, опершись на подожок,
Идет старик, сметая пыль с бурьяна.
«Прохожий!
Укажи, дружок,
Где тут живет Есенина Татьяна?"
«Татьяна... Гм...
Да вон за той избой.
А ты ей что?
Сродни?
Аль, может, сын пропащий?"
«Да, сын.
Но что, старик, с тобой?
Скажи мне,
Отчего ты так глядишь скорбяще?"
«Добро, мой внук,
Добро, что не узнал ты деда!.."
«Ах, дедушка, ужели это ты?"
И полилась печальная беседа
Слезами теплыми на пыльные цветы.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
«Тебе, пожалуй, скоро будет тридцать...
А мне уж девяносто...
Скоро в гроб.
Давно пора бы было воротиться".
Он говорит, а сам все морщит лоб.
«Да!.. Время!..
Ты не коммунист?"
«Нет!.."
«А сестры стали комсомолки.
Такая гадость! Просто удавись!
Вчера иконы выбросили с полки,
На церкви комиссар снял крест.
Теперь и богу негде помолиться.
Уж я хожу украдкой нынче в лес,
Молюсь осинам...
Может, пригодится...
Пойдем домой -
Ты все увидишь сам".
И мы идем, топча межой кукольни.
Я улыбаюсь пашням и лесам,
А дед с тоской глядит на колокольню.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 
«Здорово, мать! Здорово!» -
И я опять тяну к глазам платок.
Тут разрыдаться может и корова,
Глядя на этот бедный уголок.
На стенке календарный Ленин.
Здесь жизнь сестер,
Сестер, а не моя, -
Но все ж готов упасть я на колени,
Увидев вас, любимые края.
Пришли соседи...
Женщина с ребенком.
Уже никто меня не узнает.
По-байроновски наша собачонка
Меня встречала с лаем у ворот.
Ах, милый край!
Не тот ты стал,
Не тот.
Да уж и я, конечно, стал не прежний.
Чем мать и дед грустней и безнадежней,
Тем веселей сестры смеется рот.
Конечно, мне и Ленин не икона,
Я знаю мир...
Люблю мою семью...
Но отчего-то все-таки с поклоном
Сажусь на деревянную скамью.
«Ну, говори, сестра!"
И вот сестра разводит,
Раскрыв, как Библию, пузатый «Капитал",
О Марксе,
Энгельсе...
Ни при какой погоде
Я этих книг, конечно, не читал.
И мне смешно,
Как шустрая девчонка
Меня во всем за шиворот берёт...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
По-байроновски наша собачонка
Меня встречала с лаем у ворот. 

А. Барто. Его семья

У Вовы двойка с минусом -
Неслыханное дело!
Он у доски не двинулся.
Не взял он в руки мела!
Стоял он будто каменный:
Он стоял как статуя.
- Ну как ты сдашь экзамены?
Волнуется вожатая.-
Твою семью, отца и мать,
На собранье упрекать
Директор будет лично!
У нас хороших двадцать пять
И три семьи отличных,
Но твоей семьей пока
Директор недоволен:
Она растить ученика
Не помогает школе.
- Ну при чем моя семья?-
Он говорит вздыхая.-
Получаю двойки я -
И вдруг семья плохая!
Упреки он бы перенес,
Не показал бы виду,
Но о семье идет вопрос -
Семью не даст в обиду!
Будут маму упрекать:
«У нас хороших двадцать пять
И три семьи отличных,
А вы одна - плохая мать!"-
Директор скажет лично.
Печально Вова смотрит вдаль,
Лег на сердце камень:
Стало маму очень жаль...
Нет, он сдаст экзамен!
Скажет маме: «Не грусти,
На меня надейся!
Нас должны перевести
В хорошее семейство!"   

Гамзатов Р.

Изрек пророк:
- Нет бога, кроме бога!-
Я говорю:
- Нет мамы, кроме мамы!..-
Никто меня не встретит у порога,
Где сходятся тропинки, словно шрамы.

Вхожу и вижу четки,
на которых
Она в разлуке, сидя одиноко,
Считала ночи, черные, как порох,
И белы дни, летящие с востока.

Кто разожжет теперь огонь в камине,
Чтобы зимой согрелся я с дороги?
Кто мне, любя, грехи отпустит ныне
И за меня помолится в тревоге?

Я в руки взял Коран, тисненный строго,
Пред ним склонялись грозные имамы.
Он говорит:
- Нет бога, кроме бога!-
Я говорю:
- Нет мамы, кроме мамы!

Пер. Я.Козловского

А. Белый

МАТЕРИ 
Я вышел из бедной могилы.
Никто меня не встречал —
Никто: только кустик хилый
Облетевшей веткой кивал.
Я сел на могильный камень...
Куда мне теперь идти?
Куда свой потухший пламень —
Потухший пламень... — нести.
Собрала их ко мне — могила.
Забыли все с того дня.
И та, что — быть может — любила,
Не узнает теперь меня.
Испугаю их темью впадин,
Постучусь — они дверь замкнут.
А здесь — от дождя и градин
Не укроет истлевший лоскут.
Нет. — Спрячусь под душные плиты.
Могила, родная мать,
Ты одна венком разбитым
Не устанешь над сыном вздыхать.     

М. Волошин

МАТЕРИНСТВО 
Мрак... Матерь... Смерть... созвучное единство...
Здесь рокот внутренних пещер,
там свист серпа в разрывах материнства:
из мрака - смерч, гуденье дремных сфер.
Из всех узлов и вязей жизни - узел
сыновности и материнства - он
теснее всех и туже напряжен:
дверь к бытию водитель жизни сузил.
Я узами твоих кровей томим,
а ты, о мать,- найду ль для чувства слово?
Ты каждый день меня рождаешь снова
и мучима рождением моим.
Кто нас связал и бросил в мир слепыми?
Какие судьбы нами расплелись?
Как неотступно требуешь ты: «Имя
свое скажи мне! кто ты? назовись".
Не помню имени... но знай: не весь я
рожден тобой, и есть иная часть,
и судеб золотые равновесья
блюдет вершительная власть.
Свобода и любовь в душе неразделимы,
но нет любви, не налагавшей уз...
Тягло земли - двух смертных тел союз...
Как вихри мы сквозь вечности гонимы.
Кто возлюбил другого для себя,
плоть возжелав для плоти без возврата,
тому в свершении расплата:
чрез нас родятся те, кого, любя,
связали мы желаньем неотступным.
Двойным огнем ты очищалась, мать,-
свершая все, что смела пожелать,
ты вознесла в слиянье целокупном
в себе самой возлюбленную плоть...
Но как прилив сменяется отливом,
так с этих пор твой каждый день господь
отметил огненным разрывом.
Дитя растет, и в нем растет иной,
не женщиной рожденный, непокорный,
но связанный твоей тоской упорной -
твоею вязью родовой.
Я знаю, мать, твой каждый час - утрата.
Как ты во мне, так я в тебе распят.
И нет любви твоей награды и возврата,
затем, что в ней самой - награда и возврат!

А. Вознесенский Мать

Охрани, Провидение, своим махом шагреневым,
пощади ее хижину —
мою мать — Вознесенскую Антонину Сергеевну,
урожденную Пастушихину.

Воробьишко серебряно пусть в окно постучится:
«Добрый день, Антонина Сергеевна,
урожденная Пастушихина!»

Дал отец ей фамилию, чтоб укутать от Времени.
Ее беды помиловали, да не все, к сожалению.

За житейские стыни, две войны и пустые деревни
родила она сына и дочку, Наталью Андреевну.

И, зайдя за калитку, в небесах над речушкою
подарила им нитку — уток нитку жемчужную.

Ее серые взоры, круглый лоб без морщинки,
коммунальные ссоры утешали своей
беззащитностью.

Любит Блока и Сирина, режет рюмкой пельмени.
Есть другие россии. Но мне эта милее.

Что наивно просила, насмотревшись по телику:
«Чтоб тебя не убили, сын, не езди в Америку...»

Назовите по имени веру женскую,
независимую пустынницу —
Антонину Сергеевну Вознесенскую,
урожденную Пастушихину.

А. Яшин. Мать.

Нашумела, накричала,
Настегала чем попало:
— Все постыло! Сил не стало!
Нет от вас житья!—
Села в угол, зарыдала
И просить прощенья стала...
Просто очень ты устала,
Бедная моя!
Не волнуйся, успокойся,
Вот тебе вода — умойся,
Отдохни,
За нас не бойся,—
Подрастет семья!
Ну, прибила,— что ж такого!
Не со зла ведь,
Не чужого...
И зачем же слезы снова,
Добрая моя?!
1958

Н. Некрасов.

МАТЬ 
Она была исполнена печали,
И между тем, как шумны и резвы
Три отрока вокруг нее играли,
Ее уста задумчиво шептали:
«Несчастные! зачем родились вы?
Пойдете вы дорогою прямою
И вам судьбы своей не избежать!"
Не омрачай веселья их тоскою,
Не плачь над ними, мученица-мать!
Но говори им с молодости ранней:
Есть времена, есть целые века,
В которые нет ничего желанней,
Прекраснее - тернового венка...    

С. Надсон.

МАТЬ
Тяжелое детство мне пало на долю:
Из прихоти взятый чужою семьей,
По темным углам я наплакался вволю,
Изведав всю тяжесть подачки людской.
Меня окружало довольство, лишений
Не знал я,- зато и любви я не знал,
И в тихие ночи тревожных молений
Никто над кроваткой моей не шептал.
Я рос одиноко... я рос позабытым,
Пугливым ребенком,- угрюмый, больной,
С умом, не по-детски печалью развитым,
И с чуткой, болезненно-чуткой душой...
И стали слетать ко мне светлые грезы,
И стали мне дивные речи шептать,
И детские слезы, безвинные слезы,
С ресниц моих тихо крылами свевать!..
Ночь... В комнате душно... Сквозь шторы струится
Таинственный свет серебристой луны...
Я глубже стараюсь в подушки зарыться,
А сны надо мной уж, заветные сны!..
Чу! Шорох шагов и шумящего платья...
Несмелые звуки слышней и слышней...
Вот тихое «здравствуй", и чьи-то объятья
Кольцом обвилися вкруг шеи моей!
«Ты здесь, ты со мной, о моя дорогая,
О милая мама!.. Ты снова пришла!
Какие ж дары из далекого рая
Ты бедному сыну с собой принесла?
Как в прошлые ночи, взяла ль ты с собою
С лугов его ярких, как день, мотыльков,
Из рек его рыбок с цветной чешуею,
Из пышных садов - ароматных плодов?
Споешь ли ты райские песни мне снова?
Расскажешь ли снова, как в блеске лучей
И в синих струях фимиама святого
Там носятся тени безгрешных людей?
Как ангелы в полночь на землю слетают
И бродят вокруг поселений людских,
И чистые слезы молитв собирают
И нижут жемчужные нити из них?..
Сегодня, родная, я стою награды,
Сегодня - о, как ненавижу я их!-
Опять они сердце мое без пощады
Измучили злобой насмешек своих...
Скорей же, скорей!.."
И под тихие ласки,
Обвеян блаженством нахлынувших грез,
Я сладко смыкал утомленные глазки,
Прильнувши к подушке, намокшей от слез!..
     

Д. Мережковский.

МАТЬ
С еще бессильными крылами
Я видел птенчика во ржи,
Меж голубыми васильками,
У непротоптанной межи.
Над ним и надо мной витала,
Боялась мать - не за себя,
И от него не улетала,
Тоскуя, плача и любя.
Пред этим маленьким твореньем
Я понял благость Вышних Сил,
И в сердце, с тихим умиленьем,
Тебя, Любовь, благословил.   

С. Щипачев.

Могила матери.

Ни креста, ни камня даже
на могиле этой нет,
и никто мне не укажет
никаких ее примет.
Бугорок, с другими смежный,
был на ней, но в долгий срок
много вод умчались вешних -
и сровнялся бугорок.
Только гнет травинки ветер,
только... сжало грудь тоской:
словно не было на свете
русской женщины такой;
словно в муках не рожала
шестерых детей она,
не косила и не жала,
сыновей не провожала,
не тужила у окна.
Мне совсем бы стало горько,
если б край, что нет родней,
каждой тропкой, каждой горкой
память не будил о ней.
На озерках, на елани,
за логами у леска,
кто не видел с самой рани
темного ее платка!
С ребятишками по-вдовьи
в поле маялась она -
Щипачева Парасковья,-
на полоске дотемна
ставила, не зная лени,
за суслонами суслон...
Взять упасть бы на колени,
той земле отдать поклон.
Пусть к заброшенной могиле
затерялся в мире след,-
знаю, мать похоронили
в той земле, что легче нет,
в той земле, в родной державе,
где звучит мой скромный стих,
где теперь высок и славен
труд ушедших и живых.
И когда свистят метели,
снова думаю одно:
и над ней они летели,
и в мое стучат окно.

Е. Евтушенко.

Уходят матери.

Уходят наши матери от нас,
уходят потихонечку,
на цыпочках,
а мы спокойно спим,
едой насытившись,
не замечая этот страшный час.
Уходят матери от нас не сразу,
нет —
нам это только кажется, что сразу.
Они уходят медленно и странно
шагами маленькими по ступеням лет.
Вдруг спохватившись нервно в кой-то год,
им отмечаем шумно дни рожденья,
но это запоздалое раденье
ни их,
ни наши души не спасет.
Все удаляются они,
все удаляются.
К ним тянемся,
очнувшись ото сна,
но руки вдруг о воздух ударяются —
в нем выросла стеклянная стена!
Мы опоздали.
Пробил страшный час.
Глядим мы со слезами потаенными,
как тихими суровыми колоннами
уходят наши матери от нас...
1960