Липовки былая слава.

«Когда смотришь в музее Ленинградского горного института или в музее Берлинского университета на штуфы драгоценных минералов из Липовских копей, трудно себе представить тот мирный пейзаж, который окружает эти классические копи, где покров черзнозёмной почвы скрывает следы грандиозных физических и химических процессов земли».
А. Ферсман.

       Музей природно-минералогического заказника «Режевской» становится всё более популярным и по-прежнему притягивает посетителей. Очень часто режевляне и жители района, ознакомившись с его экспозицией, делятся своими знаниями, воспоминаниями об истории режевского участка самоцветной полосы Урала. Недавно в числе экскурсионной группы оказался режевлянин Михаил Иванович Седанов, проработавший 20 лет на РНЗ и 15 лет на Режевском гранитном карьере. После экскурсии он рассказал о Липовском месторождении.
Михаил Иванович пришёл работать на Липовский рудник в 1962 году. Начинал работу он на четвёртой залежи учеником помощника машиниста экскаватора, через полгода стал работать помощником, а через два – машинистом. Как и в любой работе, здесь встречались трудности, но опытные работники всегда охотно помогали советом, поддерживали. Породы и минералы Липовки были настолько красивы и многообразны, что поневоле любовались ими, хотя работали напряжённо, без перекуров и каких-либо перерывов, кроме перерыва на обед. Особенно красиво было ночью, когда свет прожекторов проникал в карьер и его борта переливались всеми цветами радуги, как «в царстве Хозяйки Медной горы».
Поражались чудесам природы, когда натолкнулись на турмалиновую жилу. Экскаватор вскрыл целые россыпи кристаллов, разнообразных по размеру и цвету. Ровные, зеркально гладкие, кристаллы удивляли совершенством формы, блеском, насыщенностью цвета. Иные были сантиметров по пятнадцать, с палец толщиной, другие – мелкие, попадались и длиной до полуметра, сантиметров пять в диаметре…
Вскрытая на карьере жила заинтересовала только специалистов, которые принялись собирать кристаллы в свободное время, но вскоре им это стали запрещать, чтобы не отвлекались от работы. Стране был нужен только никель, всё остальное, как шлак, высыпалось в отвал, смешиваясь с грязью и песком. Многие работники рудника собирали красивые камешки для себя – душа тянулась к этой необычной красоте. О продаже или прибыли с этих кристалликов даже не помышляли. Михаил Иванович в то время набрал приличную горсть, да вот всё растерялось с годами или было подарено знакомым как ничего не значащий симпатичный сувенир…
Возле того места, где сейчас ещё стоит здание рудниковской столовой, по воспоминаниям Михаила Ивановича, была дореволюционная турмалиновая копь, очень глубокая. Сначала в ней попытались вести какие-то работы, но затем прекратили, и шурф засыпали, чтобы не таил в себе опасности. Опасностей на работе было предостаточно, иногда словно вмешивались какие-то потусторонние силы. Во время работы на третьей залежи (сейчас по тому месту проходит дорога на с. Черемисское) был такой случай: взрывом выбросило на верх карьера огромную глыбу, тонн 40 весом. Михаил Иванович посовещался, посоветовался с опытными работниками, как её лучше убрать. Сообща приняли решение, а когда он стал её поднимать, глыба раскололась надвое. Один огромный кусок повалился в карьер, а второй – на экскаватор. Всё произошло настолько быстро, что машинист только и успел, что убрать ноги из-под деформирующейся передней части машины. Остановился, вышел из кабины, и от увиденного задрожали колени. Передняя часть экскаватора была смята, а Седанов остался жив благодаря чистой случайности – гусеница машины приняла на себя основной удар и затормозила движение смертоносного осколка. Рабочие подходили к уцелевшему машинисту, хлопали по плечу, говорили, что он родился в рубашке. Этот случай, вспоминает Михаил Иванович, добавил в голову первые седины.
Когда на этой же залежи работы велись на восьмом горизонте (уровне), то по неизвестной причине во время массового взрыва сдетонировала только треть зарядов. Неделю Михаилу Ивановичу пришлось разбирать взорванную породу вместе с начальником взрывной службы Гончаровым, который неотрыно следил за ходом работ и буквально разминировал невзорвавшиеся закладки. Так и работали неделю «на пороховой бочке», с величайшей осторожностью продвигаясь по карьеру.
Опасна работа была на пятой залежи, где порода шла сплошь из выветренного мрамора. Они крошились под гусеницами экскаватора, грозя обрушением горизонта. Техника могла рухнуть вниз вместе с людьми, а высота уже была приличная. Попадалась такая порода, что, подобно зыбучим пескам, уходила из-под ног и затягивала человека и технику. Однажды экскаватор Михаила Ивановича, весивший 200 тонн, «завяз» в ней, и пришлось организовывать работы по извлечению машины из этой западни при помощи кессонных панелей. Геологи рассказывали, что эта порода как бы плавится при 36 градусах: стоит в руку взять и подержать чуть-чуть, и она, подобно песку, вытекает между пальцев, хотя первоначально тверда, а вот закипает она при 3000 градусов.
Недавно Михаил Иванович побывал на Липовских карьерах вновь – ездили семьёй за грибами. Не мог он узнать знакомые места, как ни пытался, так и не нашёл того места, где вскрыли турмалиновую жилу. Многое изменилось за последние годы.
На руднике Седанов проработал до 1980 года, потом трудился на Режевском гранитном карьере – практически с первых дней его основания. На мой вопрос: «Было ли там так красиво, как на Липовке?» Михаил Иванович ответил: «Что вы, что вы! И близко не то. Чего там красивого?» Проработал он на гранитном 15 лет, а вот Липовка больше в душу запала. С теплом он вспоминает и коллег по работе Илью Рассохина, Михаила Галиханова, Константина Бачинина. Пользовался всеобщим уважением и авторитетом геолог Гильманшин.
Сейчас Михаилу Ивановичу 69 лет, но он бодр и полон энергии. Рассказывает о своей работе так, что заслушаешься.
Недавно ко мне в музей заходил знакомый коллекционер из г. Екатеринбурга, показывал новое приобретение – осколок липовского турмалина. Тёмно-вишнёвый, трещиноватый обломок кристалла длиной сантиметра три, примерно два с половиной сантиметра в поперечнике он приобрёл за сорок тысяч рублей. Найдено это сокровище было на Липовке заезжим копачом лет двадцать назад. Сейчас уже не найдёшь таких кристаллов, лишь время от времени студенты, проходящие практику на территории природно-минералогического заказника, находят мелкую турмалиновую крошку, принесённую с отвалов вешними водами. Не проследить направление жил, скрытых под многотонными насыпями, не узнать, какие ещё сокровища под ними скрыты.
Е. МИНЕЕВА,
специалист ОГУ ПМЗ «Режевской».

Врезки
Село Липовское Режевского района основано в 1681 году. Жители занимались землепашеством и практически сразу на пашне во время сельскохозяйственных работ стали находить разноцветные камни. Поиск и добыча самоцветных камней вносили разнообразие в тяжёлый крестьянский быт, служили дополнительным источником дохода. Особо ценятся и по сей день полихромные (многоцветные) и розовые турмалины Липовки.
«Первые турмалины нашли совершенно случайно на пашне (около 1899-1900 г. г.). Весть об этом разнеслась сейчас же по деревням, и со всех сторон начали собираться крестьяне. Первое время действительно находили огромное количество камней, положительно фунтами находили хорошие кристаллы. Цены им не знали, и первые партии расценивал В. Зобнин, который тут и нажил большие деньги…» (Записная книжка, В. Воробьёв, 1904 г.)
«Наибольшую славу заслужили шерлы Среднего Урала, так как по красоте и по глубине их вишнёво-красного тона с ними не может сравниться ни один турмалин в мире». А. Е. Ферсман.

 Минеева Е.   Липовки былая слава: [Липовский рудник] / Е.Минеева  // Режевская весть. – Реж, 2008. - 25 дек.